«1 декабря в большом театре финальным гала-концертом завершился ежегодный конкурс скрипачей имени Паганини, который в Европе уже называют не иначе как «русский культурный Давос». Основателя, идейного вдохновителя и главного мецената конкурса, главу юридической компании Legal Intellegence Group Максима Викторова это не может не радовать. Значит, со своей миссией продвигать на Запад российское искусство он справился на «отлично»

Искатель гармонии

То, что делает Максим Викторов, для бизнеса - особенно юридического - явление не совсем обычное. Это даже не пресловутая социальная ответственность бизнеса. Куда проще бы было пойти проторенным путем, сделать «как все», взяв шефство над детским домом или приютом. Это скорее стремление ощутить себя гражданином страны, основными достопримечательностями которой являются все же не нефть и терроризм, а большое и красивое искусство, способное вызвать восхищение и уважение у всего мира. Ну и конечно, есть в этом немного самореализации. Это тот самый случай, когда две разные ипостаси одного человека - удачливого юриста и тонкого скрипача - образовали вполне удачный и удавшийся тандем.

Юрист

Что касается профессии, то уже в детском саду Максим захотел быть юристом. В третьем классе он четко знал, что поступать будет непременно в МГУ. Любовь к alma mater Викторов хранит и по сей день. Будучи главой Legal Intellegence Group - одной из самых крупных в Москве юридических компаний, - Викторов на работу принимает исключительно выпускников МГУ. «Почему МГУ? Да потому что все остальное - совершенно другая правовая школа. Не лучше - не хуже, просто другая», - объясняет Максим. «Узнать, что перед тобой именно выпускник юрфака МГУ, можно уже после трех минут общения с ним. Это то, что называется "говорить на одном языке.»

Сплоченная команда «московских юристов», насчитывающая сегодня порядка 60 человек, начала собираться с конца 1996 года. К подбору кадров Викторов, как и ко всему остальному в своей жизни, подходит очень педантично: «Мне надо, чтобы все было выверено на молекулярном уровне.»

История Legal Intellegence Group в России началась в 1996 году, вместе с приходом на российский рынок нефтяной компании ВР. «Они приходят и хотят: первое - качественный юридический сервис. Второе - качественный юридический сервис, адаптированный к российским реалиям», - объясняет Вик­торов. «Представьте себе приехавшего сюда юриста-англичанина, который не изучал нашего права, а ему необходимо за считанные дни прочитать все законы, разобраться в них, понять, как применить. Выучить структуру государственных органов, некоторые из которых дважды за год меняли свое название. Да он просто человек с другой планеты!»

В итоге Викторов вместе с западными партнерами создал в Англии юридическую компанию Legal Intellegence Group, которая на сегодняшний день полностью принадлежит ему. Несмотря на британские корни, в компании принципиально не говорят по-английски. Это тоже есть часть викторовской концепции о национальном самосознании и продвижении России на Запад.

«Я хорошо знаю язык, но, когда к нам в Москву на переговоры приезжают иностранцы, мы беседуем с ними только на русском. Через переводчика. Однажды у нас были американцы. Взяв мою визитку, первым делом перевернули ее обратной стороной, где обычно английский текст. А там -чисто. Они были ошарашены. Мол, мало того, что визитки "неправильные", так с ними еще и общаются через переводчика. Я им потом сказал: "Вы - в России, где все говорят по-русски. Вы же не пишете на своих визитках русский текст и не говорите по-русски, когда мы приезжаем на переговоры к вам". Они все правильно поняли».

Рассказывают, что Викторов близок к московскому мэру и не чужд кремлевской администрации. По крайней мере, многие проекты, сопровождаемые юридической поддержкой Legal Intellegence Group, красноречиво о том свидетельствуют: реконструкция гостиниц «Россия» и «Москва», проект «Москва-Сити»... Также в числе клиентов -комитет по проведению тендеров Москвы и Федеральная служба безопасности, благодарственный диплом которой в адрес Legal Intellegence Group занял свое почетное место на стене викторовского кабинета.

Впрочем, отдать должное, сам Викторов о своих клиентах намеренно не распространяется: «Каждый клиент для нас - бриллиант. Назвав одних, можно обидеть других. Самое главное, что нам доверяют».

Помимо клиентского доверия есть у Викторова и еще один предмет для гордости: «Наша компания - особый случай. Мы платим все налоги и не скрываем свои обороты. Только арбитражные дела имеют у нас общую годовую сумму $700 млн. Если досконально изучить налоговое законодатель­ство, вполне реально платить все налоги и работать спокойно. К тому же все наши риски застрахованы и перестрахованы за рубежом».

Скрипач

В музыкальную школу Максима привели, когда ему исполнилось шесть лет. Вопреки «фортепианным» ожиданиям родителей, юное дарование выбрало скрипку. Родственники некоторое время пребывали в удивлении, но потом смирились. Не сказать, что бы скрипка приводила его в восторг, значительно больше ему нравилось гонять в футбол, заниматься карате-до и петь в детском хоре Большого театра, но музыкальную школу Максим все же окончил - в полном соответствии со своей педантичностью.

«Но вдруг спустя несколько лет я совершенно случайно поймал себя на мысли, что скрипичное искусство никак меня не оставляет. Поймал и задал себе вопрос: "Почему меня так это волнует?" И получил ответ, не лобовой. Я понял, что постоянно нахожусь в поисках гармонии. А скрипка - это как раз и есть гармония. Скрипка - это совершенство. Посмотрите внимательно, и вы поймете: усовершенствовать скрипку нельзя. Это нечто, несущее волшебную, совершенно сумасшедшую энергетику».

Чувствуя, что скрипичное прошлое его просто так не оставит, Максим принялся изучать все книги по скрипичному искусству, которые только можно было тогда отыскать, начал собирать библиотеку. Однажды в букинистическом отделе «Дома книги» он обнаружил уникальную книгу о скрипке, с чертежами в полную величину. Она так и называлась «Книга о скрипке». Загорелся. Посмотрел - стоит дорого.

«Побежал искать деньги. А когда нашел и вернулся, книги уже не было. Я - не сентиментальный парень, но в тот момент чуть не разрыдался», - вспоминает Викторов. «Все эти годы, все, прошедшие с того дня (а это почти 16 лет), я думал об этой книге. В прошлом году в книжном магазине "Москва" я купил специальное издание "Дон Кихота". Мне говорят: "Оставьте свой телефон, мы будем сообщать о поступивших эксклюзивных новинках. Какие книги вас больше всего  интересуют?" - Я им говорю, что те, что интересуют, вряд ли у них бывают. "И все же..." - не унимается продавец. Отвечаю: "Скрипки". "Минуту, - говорит она. - у нас есть одна книга, думаю, она вас заинтересует". И через минуту приносит мне эту книгу, "Книгу о скрипке". Я не мог ее выпустить из рук. Я даже упаковать ее не дал - боялся, что вдруг она снова от меня уплывет».

Спустя полтора месяца после обретения книги Викторов с друзьями сидел на мистических Патриарших прудах, в кафе «Маргарита», и слушал игравших в нем консерваторских студентов-скрипачей. И вдруг - как озарение - в голову пришла мысль: нужно устроить конкурс, конкурс имени Паганини -для молодых талантов. Идея была проста: позвать скрипачей, а тот, кто лучше сыграет, получит денежную премию.

Викторов увлекся идеей, арендовал помещение, ректор Консерватории Соколов (ныне министр культуры) его поддержал: хорошее, говорит, дело - поддержка молодых дарований. И как-то все закрутилось.

В 2002 году Викторов создал фонд скрипичного искусства, а в прошлом году прошел первый конкурс, завершившийся гала-концертом в первый день зимы.

«Почему-то сразу я решил, что финал конкурса, который начинается 27 октября, в день рождения Паганини, должен непременно приходиться на 1 декабря, - говорит Максим - чтобы была четкая ассоциация с первым днем зимы».

«Когда мы организовывали первый конкурс, - рассказывает Викторов, - мне в Консерватории сказали: надо бы приглашения в посольства разослать. Никто, конечно, не приедет, потому что всего один день остался, да еще с культурными атташе надо все согласовывать...» И вот наступило 1 декабря. Ко мне подбегает директор, очень взволнованный. Говорит, приехали восемь посольских машин, послы с супругами, а посадить их некуда - мест нет. Для меня было откровением, что эти люди, эти дамы в своих пышных вечерних платьях были готовы сидеть на ступеньках и слушать концерт. Я понял, насколько это значимое в России и для России культурное событие».

Для того чтобы принять участие в конкурсе, достаточно только прислать заявку. Дорогу, проживание и питание оплачивает организационный комитет конкурса. В первом конкурсе победила Лена Семенова, девочка из Рязани, студентка Консерватории.

«Нам повезло, - говорит Викторов. Нужного человека среди всего количества конкурсантов могло и не оказаться. С харизмой и с душой». Помимо того, что победительница получила солидную денежную премию, на средства фонда скрипичного искусства ей помогли записать диск, который обошелся в $150 тыс.

Культурный ажиотаж, царивший в этом году вокруг конкурса скрипачей, тоже был высокого напряжения: состязание транслировали практически все телеканалы мира, и не все, кто хотели туда попасть в качестве зрителей, смогли это сделать. Дело осложнялось тем, что билеты купить было невозможно, их попросту нет - все пригласительные на кон­церт рассылались согласно специальным, заранее утвержденным спискам. В Европе «Конкурс скрипачей им. Паганини» уже называют «русским культурным Давосом». Говорят о том, как важно, что в России появляется аристократичное, элитарное событие, которое провоцирует моду на интеллект.

«Скрипку можно любить, можно не любить, - говорит Максим Викторов,  - но необходимо, чтобы весь мир знал: 1 декабря обязательно нужно быть в Москве».

Инна Лукьянова, Журнал «ФК Менеджер» № 12 (31-32)